РЕПРЕССИРОВАННЫЕ НЕМЦЫ И ИХ СУДЬБЫ.

Форум » Tрудовые лагеря. Спецпоселения. » РЕПРЕССИРОВАННЫЕ НЕМЦЫ И ИХ СУДЬБЫ. » Ответить

РЕПРЕССИРОВАННЫЕ НЕМЦЫ И ИХ СУДЬБЫ.

Наталия: РЕПРЕССИРОВАННЫЕ НЕМЦЫ И ИХ СУДЬБЫ. http://memorial.krsk.ru/Work/Konkurs/8/Morozov.htm Из ссылки Душа стремится к милым берегам Любимой Волги - родины моей, К ручью, к долине и к родным холмам, Залитым блеском солнечных лучей. Те десять лет в Сибирском поселенье Не потушили жар в моей груди! Никто не в силах вытравить стремлений К свободе, к счастью здесь в глуши... Я твердо верю: настанет час свободный, Когда для нас, изгнанников войны, Родная власть найдет исход возможный И наши с вами встретятся пути. И заживем мы счастливо на Волге, Как жили мы до августовских дней И потрудимся с вами в школе долго На благо Родины, на счастие детей... Гардт Ф.М.

Ответов - 16

Наталия: 28 августа - скорбная дата в судьбе российских немцев. Помнить её, рассказывать детям и внукам о судьбе нашего многострадального народа - наша миссия, наш долг. Исповедь дочери. Когда началась война, Мне не было и года. И помнить я не могла, Какой это был день и какая погода. Но я почему-то всё помню: Как ехали в трескучий мороз, В декабре, в товарном вагоне. Ссылали нас. Как народа врагов. Как жили в глухой деревеньке, Где мама валила лес. Как я стояла у плетеньки, Смотрела вдаль и , Наверное, ждала чудес. Чего ждала девчонка В платьице светлом? Может отца родного, Который с войны вернулся В пятьдесят третьем. Сказать нет сил. Комок в горле. Корила тогда отца, Когда он вернулся: "Но ведь ты живой, а многие стёрты с земли лица." Он только грустно улыбнулся. И сказал мне, глупой девчонке: "Лучше б я погиб в бою, чем десять лет на чужой сторонке жить за проволокой колючей, в аду, а не в раю" Их возили по стране, Уже после победы, После сорок пятого. Работали и на урановой руде. И всё под прицелом проклятым. Его был адрес прост: Почтовый то был ящик. В чём дело? Уместен вопрос. В национальности - советской свободы образчик. Его мать русская была, Отец-российский немец. Поэтому и был в опале. За что я с отцом была разлучена? Так распорядился "отец всех народов"- товарищ Сталин. Но до освобождения Была у меня встреча с ним. Эшелон шёл в сопровождении Охраны, собак, через город наш.Мимо. Мог жизни стоить побег, Но дом, вот он. И он не смог Устоять. Передо мной стоял отец. Оборванный, заросший у порога. Несколько часов всего Побыл он дома. Хорошо не хватились его. Догнал эшелон-помощь от Бога. Вот такая горькая судьба - Война вдвойне. Такого забыть нельзя. Родителей уж нет, а вся эта горечь осталась во мне. Для внуков эта исповедь моя, Чтоб знали и помнили. Без чести и достоинства Не могли прожить и дня. Были бескорыстны, порядочны, Несломлены. Наталия Гусева(Шмидт)

Ohl: Это самая трагичная дата и тяжело представить, что было 69 лет назад. О чём думали Российские Немцы в этот день и что они в дальнейшем пережили.... В конце этого стиха Роберта Лейнонена есть 2 строчки ..." поройся в наших рюкзаках и тайны их раскрой." Я благодарен этому форуму, что тайны того времени потихоньку раскрываются. Идёт старик. Несёт рюкзак. Дугой согнуло. Вот чудак! - Скажи, папаша, в чём нужда Таскаться с ним туда-сюда? - Сынок! И я когда-то шёл По жизни налегке. И жить мне было хорошо, И пусто в рюкзаке. Но год от года за спиной Всё рос мой кузовок. Набили финскою войной Армейский вещмешок. Войны второй взвалился груз, Блокада и мороз. Фашист кричал: «Сдавайся, русс!..» А я мешок свой нёс. Тащил рюкзак пятнадцать лет По ссылке, всё продув. И лишь за то, что бабкин дед – Немецкий стеклодув. В лицо плевок: «Ты немец, гад! Забудь качать права!..» Там в рюкзаке они лежат, Те тяжкие слова. Вот так всю жизнь рюкзак и нёс На каждый перевал. Как свой нелёгкий крест Христос, И падал, и вставал... Не думай, сын, что я один! Нас много стариков, Не разогнуть которым спин Под грузом рюкзаков. А если сила есть в руках, И духом ты герой, Поройся в наших рюкзаках И тайны их раскрой. Пусть люди знают, что и как, Не зря же я тащил рюкзак И сотни тех, чей скорбный путь Вдруг оборвался где-нибудь... http://www.youtube.com/watch?v=Vh-yyodFHWs&feature=related http://www.youtube.com/watch?v=AztI3eDNRCw

Ded: Спасибо за прекрасные стихи!

Наталия: В этих стихах - вся трагедия, вся жизнь с того страшного момента 41-го... «Я плачу» Валентин Раймер Я письма читаю. В них боль и страданья. «Был срок нам для сборов короткий назначен…» «Мы в Бальцере жили…» Другие названья… Кавказ и Поволжье… - Читаю и плачу «Враги и шпионы мерещились всюду: Душить и давить их… А как же иначе…» «Наш домик у Волги никак не забуду. Он снится мне часто…». – Читаю и плачу. «В вагоне нас было, как в бочке селедки… Звучало в ушах завыванье собачье… Прощались они, не щадя свои глотки, Собаки, как люди…». – Читаю и плачу. «В степи нас ссадили… Мы рыли землянки… Уж холодно было, дожди шли в придачу…» «В сибирской тайге, на глухом полустанке Сестру схоронили…». – Читаю и плачу. «Отца еще раньше у нас расстреляли… Семью же сослали в поселок рыбачий. Потом нашу маму с конвоем забрали. Остались одни мы…» - Читаю и плачу. «Мне было тринадцать, братишкам по восемь. В колхозе пришлось мне работать-батрачить. «Где мама, где папа? Скажите, мы просим». «В трудармии ваши…» - Читаю и плачу. «В трудармии люди как свечи сгорали… День зимний короток, холоден и мрачен… Умерших весною во рвы побросали… Без знака могилы…» - Читаю и плачу. «В поселке соседнем сестра умирала. Пошел я проститься. Но вот незадача… Закон я нарушил. Ни много, ни мало… «Десятку» мне дали…» - Читаю и плачу. «Был в школу зачислен уже переростком. А там я внезапно врасплох был захвачен. Смеясь, издевались жестоко подростки… Плохим был мой русский…» - Читаю и плачу. «Имел в аттестате пятерки я только. В Москву захотелось. Желаньем охвачен. В Москве запретили учиться, поскольку Я – немец российский…» - Читаю и плачу. «Отказ мне прислали. Не немец теперь я… Язык я не знаю. С годами утрачен. Родился на Волге. Был сослан в Сибирь я, Как немец… Не важно…» - Читаю и плачу. Страшны и жестоки былого картины. День нынешний тоже неласков. Задача: Крепиться, бороться. Не плачут мужчины. А я все читаю… Читаю и плачу.

Наталия: Новая газета" Спецвыпуск "Правда ГУЛАГа" от 19.01.2011 года №01 http://www.novayagazeta.ru/data/2011/gulag45/00.html Бригитта Генриховна Ваккер (Гинц). Родилась в 1927 г. в с. Гуссенбах Автономной Республики Немцев Поволжья (АССРНП). По указу от 28 августа 1941 г. выслана в Красноярский край. С 1942 г. на спецпоселении в пос.Усть-Хантайка. Работала рыбачкой, ветфельдшером в оленеводстве. Знатный зверовод Таймыра. Умерла в 2002 году. Из ее дневниковых записей, 1992 год: «В 1941 г. мне было 14 лет, брату — 16. Родители умерли. Чтобы продолжить учебу в школе, мы переехали в г. Энгельс к знакомым, которые приняли нас как родных. 31 августа отправились в школу на торжественную линейку, но радость наша была омрачена. Директор школы скомандовал: «Немцы, два шага вперед». И с этих двух шагов начались наши мытарства. 2 сентября к домам, где жили немцы, подъехали подводы, погрузили на них необходимые вещи, среди которых не должно было быть деревянных предметов, и мы навсегда распрощались с нашей малой родиной. В Сибири работала в колхозе. В июне 1942 года объявили, что семьи, в которых нет малолетних детей, должны на четыре месяца выехать на Север. 24 июня немцев в возрасте от 14 до 30 лет высадили на берегу Енисея. Нас было 105 человек. Станок, куда нас привезли, назывался Усть-Хантайка. Было в нем всего четыре дома и магазин. Организовали немецкий колхоз «Северный путь». Принялись убирать территорию и строить шалаши для жилья. Образовали рыболовецкие бригады. Правильно заметывать и вытаскивать невод, чинить сети нас научил местный житель, энец Петр Спиридонович Болин. Ближе к осени стало холоднее, чаще дули северные ветры, но вода еще сохраняла тепло. Чтобы согреться, мы заходили в воду по пояс. Когда же выходили из воды, одежда тут же замерзала. Рыбалка неводом продолжалась до пятого октября. Рыбачили босиком по 12—18 часов в сутки. В сентябре завезли последнюю партию спецпоселенцев — немцев, латышей, литовцев, эстонцев. Разместили их на чердаках, в палатках на берегу Енисея. В поселке было уже более пятисот человек. 1942—1943 гг. …Зима, холод, голод. Цинга унесла более половины населения. Только в марте-апреле, по неполным данным, умерло более восьмидесяти человек. Не успевали делать гробы. Днем похоронная бригада увозила гробы с покойниками, ночью умерших сбрасывали в ямы, а гробы возвращали для «очередников» (гробы, как явствует из архивных документов, были инвентарными — их использовали от жилья до могилы. — А. Т.). Бывали случаи, когда родственники скрывали покойников, чтобы лишний день получить на него продуктовый паек. Умирали родители, оставались дети. Вымирали семьи. Люди до того ослабли, что не в силах были выносить из землянок осиротевших детей. Тогда освободили одну из землянок и в корзинах сносили в нее сирот. Мы ждали окончания войны, жили верой в лучшее. В ночь на 9 мая 1945 года мы работали на заготовке дров. Помню, что было очень морозно. Подъезжая утром к поселку, мы увидели бегущую Марию Гроо. Она размахивала красным платком и кричала нам: «Победа! Оставляйте санки, выходите на митинг!» Радости не было предела. Мы верили, что вернемся на свою малую родину». Гильда Георгиевна Малышева (Протт). Родилась в 1925 г. в селе Варенбург АССРНП. В сентябре 1941 г. выслана в Красноярский край. «Жили мы недалеко от Волги. Я рано осталась сиротой. Мама умерла от родов, отец тоже вскоре умер. Воспитывала меня старшая сестра. Вместе с ней осенью 1942 г. мы оказались в деревне Паровая Березовского района Красноярского края. Через год, в сентябре 1942 г., нас вывезли на Таймыр. На станке Никольском был колхоз им. Кирова. Стали рыбачить, охотиться. Каждый месяц пятнадцатого числа мы должны были отмечаться в комендатуре. Боялись, чтобы мы не убежали. Без одежды и документов бежать было некуда. Страшно было в первую зиму 1942—1943 гг. Люди голодали. Шкуры от оленя, чешую рыбную ели. Одинокие девочки-подростки от голода съедали себе пальцы. Многие замерзали в тундре, так как не было сил везти на себе дрова или рыбацкие сети… Всего досталось, тяжело было. Рыбачили в ботинках до середины октября. Уже морозы в это время были, река замерзала. Вот теперь суставы ноют, болею все время». (Записано в пос. Потапово в 1992 г.) Луиза Давыдовна Фильберт. Родилась в 1923 г. в с. Кинд Ундервальденского района АССРНП. В июне 1941 г. окончила Марксштадтское педагогическое училище, в сентябре выслана в Красноярский край. С 1942 г. находилась на спецпоселении в Усть-Енисейском районе. С мужем выехали на Волгу лишь в 1996 г. «19 июня 1941 г. в нашем педагогическом училище был выпускной вечер, а через три дня началась война, которая перевернула всю нашу жизнь. 31 августа я встречалась со своими будущими учениками, а после обеда узнала известие о том, что немцев переселяют. В этот же день школу заняли солдаты. 4 сентября вся семья — я, мама, брат — навсегда покинула свой дом. В июне 1942 г. с первой партией спецпоселенцев нас отправили по Енисею на север. 1 июля высадили нас на Носоновских островах, недалеко от пос. Усть-Порт, прямо на песок. Люди лежали вдоль берега Енисея. Поднялся шторм, и всех прикрыло песком. В поселке оказались магазинчик да рыбоприемный пункт. Домов не было. Решили строить жилье из дерна. Строили в основном женщины и дети-подростки, так как здоровых мужиков забрали в трудармию. С июля до середины октября жили в шалашах. К этому времени организовали колхоз «Рыбак Севера». Стали рыбачить. Нам все время повторяли: «Ваша еда в Енисее». Рыбачили до глубокой осени босиком по снегу. Первый человек у нас умер 12 ноября. Хоронили его в Ладыгином Яру. Одного молодого заживо заели вши. В декабре началась цинга. У людей воспалялись десны, суставы. Продукты выдавали только до января. Чтобы спастись от голода, люди варили и ели леммингов. В первую зиму от цинги и голода погибло человек двадцать. Это была самая трудная зима. В марте привезли оленью кровь и хвою. Заставляли всех пить по полстакана этого горького отвара. Тяжело болели моя мама и брат, а я кое-как ходила. Трудно было, но жили надеждой на то, что после войны во всем разберутся и мы сможем вернуться домой. Думали: «Как же будет Волга без нас?» В 1948 г. нас заставили писать расписку о том, что мы никогда не вернемся на свою родину, что останемся здесь навечно. В 1956 г. многие из спецпоселенцев выехали на родину, остались в основном немцы. Им возвращаться было некуда». (Записано в пос. Усть-Порт в 1991 г.)

Наталия: История семьи. Зеркало жизни. (Фризоргер - Кох Луиза Карловна(1904-1980) и Александр Давидович (1903-1944) из колонии Гримм) Ученическая работа : Дмитроченко Диана, Петруня Екатерина, Беляева Евгения, г. Норильск,район Кайеркан. Время помнить наступило, Кажется, сегодня мне, Что у нас с тобою было Две страны В - одной стране. Первая страна вставала На виду у всей земли, Радостно рапортовала! А вторую вдаль везли Вмиг перерубались корни. Поезд мчался по полям И у всех, кто есть в вагоне, «сто шестнадцать пополам»… ( Р. Рождественский) Трагедия семьи Кох связана с началом Великой Отечественной войны, именно тогда началось переселение немцев Поволжья. В Саратовской области в селе Гримм жили дедушка и бабушка Лидии Артуровны – Фризоргер- Кох Луиза Карловна (1904-1980) и Кох Александр Давидович ( 1903-1944). У них была вполне обычная семья: дом, хозяйство, четверо детей, нормальный крестьянский быт. Деревня была большая, проживало там тринадцать тысяч человек, имелся молочный завод. Тогда, до войны, они еще и представить не могли, что предстоит им пережить. Но все изменилось… В 1941году семье Кох и их односельчанам объявили о том, что все будут отправлены на принудительные работы сроком на 3-4 месяца. Не зная куда, собравшись за сутки, Луиза Карловна, Александр Давидович, дети покинули родные места. Тревожно было, не хотелось расставаться с домом, истошно орал брошенный людьми скот. По улицам в поисках хозяев бродили коровы, овцы. Ехали больше месяца в вагонах для скота. Приехали в Нижний Ингуш Красноярского края. В 1942 году отправили на Север. В Красноярске на станции Енисей провели целый месяц в ожидании парохода. Жили под открытым небом, прямо на берегу реки. В течение месяца в сопровождении уполномоченных ходили на работу на военный завод. Наконец, их погрузили на пароход «Иосиф Сталин» и отправили в конце сентября «рейсом» до Потапово. Куда, зачем везут? Ничего не объясняли. В пути следования люди болели. По данным архивных документов были зарегистрированы случаи инфекционных заболеваний: брюшной тиф, дизентерия, корь, скарлатина, цинга (Архивный документ Докладная крайэпидемиологу тов. Титкову от врача Овчинниковой. Август 1943 года Обследование медицинского обслуживания спецконтингента по Таймырскому национальному округу «С,веча памяти»,, Дудинка, 2006) Ослабленные и измученные долгой дорогой спецпереселенцы прибыли в село Потапово, расположенное на Енисее. Это было начало осени, уже лежал снег, а теплой одежды не было, негде было и жить. По данным документов, Рыбтрест, в распоряжении, которого прибыл контингент, ничего не подготовил. Людям пришлось размещаться на берегу р. Енисей, в палатках, под лодками, на чердаках, конюшнях. » Уезжая из Красноярска, переселенцы были ориентированы на скорое возвращение, а потому заготовкой витаминоносителей не занимались. Отсутствие витаминов, недостаточное питание, плохие жилищные условия, отсутствие теплой одежды и обуви привело к массовым заболеваниям, обморожениям, замерзаниям. Документы у спецпереселенцев рвали сразу по прибытию, мы считаем, что тем самым подчеркивали безвыходность положения переселенцев, это было издевательство над людьми.Семья Кох, по словам Лидии Артуровны, вырыла нору-землянку в горе. В ней разместилось несколько семей, отгораживались друг от друга кусками ткани. Страшной была первая зима. Холод, голод, цинга. Умирало столько, что не успевали делать гробы. Мертвых складывали в корзины и сбрасывали в ямы. Бывали случаи, когда родственники скрывали покойников, чтобы лишний день получить на него продуктовый паек. По воспоминаниям бабушки Лидии Артуровны, были случаи людоедства. Много лет спустя, уже перед смертью она рассказывала, что женщины съели ребенка. Умирали родители, оставались дети. Вымирали семьи. Люди до того ослабли, что не в силах были выносить из землянок осиротевших детей. Дети не учились, не было одежды. Помогали взрослым, много работали. Из мужчин спецпереселенцев образовывали рыболовецкие бригады, рыба нужна была стране, фронту. 6 января 1942 года СНК СССР и ЦК ВКП приняли постановление «О развитии рыбных промыслов в бассейнах рек Сибири и на Дальнем Востоке», которое стало программой ускоренного развития рыбной промышленности в этих районах в годы войны. Занимавшиеся всю жизнь земледелием, спецпоселенцы не были рыбака-ми. Ветер, вода, грязь, а летом комары и мошки, от укусов которых заплывали глаза, было тяжело, а ведь еще нужно было тянуть пятисотметровый невод. Добрым словом, вспоминает, Лидия Артуровна, энца Петра Спиридоновича Болина. Он учил правильно заметывать и вытаскивать снасти, чинить и плести рыболовецкие сети. Бывали случаи, когда местные жители принимали в свои семьи осиротевших детей. Ближе к осени стало холоднее, чаще дули северные ветры, но вода еще сохраняла тепло. Чтобы согреться, заходили в воду по пояс. Когда же выходили, одежда тут же замерзала. За время короткого отдыха она не успевала просохнуть, и от нее несло сыростью. Рыбалка неводом продолжалась до 5 октября. Рыбачили босиком 12-18 часов в сутки. Очень страдали от посещения уполномоченных Энгельсона и Микова, отличавшихся особенной придирчивостью и жестокостью. Они следили за каждым шагом спецпоселенцев. Не разрешали брать рыбу, заглядывали в кастрюли, проверяя, не рыбу ли они варят. Лидия Артуровна вспоминает слова бабушки, о том, что когда-нибудь эта рыба застрянет у них в горле - так говорил дед. Однажды был случай, когда чуть не забили до смерти двенадцатилетнего мальчика только за то, что тот взял немного овса. Это было в первую, страшную зиму, когда люди умирали от голода. Чувство голода было постоянным. Особенно страдали дети. Даже после войны еще варили и ели песцов и горностаев. Ежемесячно спецпереселенцы должны были отмечаться у коменданта. И каждый раз они слышали: «Вы здесь – навечно. В случае побега будете расстреляны». А куда было бежать голодным, слабым, раздетым? Они понимали, что идет война, и они должны хорошо работать. Интересны в этой связи воспоминания и размышления Льва Петри, который проживает ныне в Германии, в Гамбурге. В 1942 году он был выслан с матерью на Таймыр. В своей книге «Немцы Таймыра» (2006), в которую вошли воспоминания спецпереселенцев, живущих ныне в Германии, Латвии, Лео Петри утверждает, «что в 1942-1944 гг на Таймыре в отношении спецпоселенцев разных национальностей кремлевскими вождями был совершен геноцид, в результате которого было уничтожено до 70% завезенных на Крайний Север людей». За основу своих расчетов Лев Петри берет статистические данные по двум поселкам - Потапово и Усть-Хантайка: «Из 1950 человек спецпоселенцев, завезенных в эти два поселка, смертность за три года составила 1370 человек, то есть 70%». По воспоминаниям Фриды Мусс, опубликованным в книге «Свеча памяти», из полутора тысяч человек, завезенных в Потапово, к 1945 году оставалось всего 400. Труднее всего приходилось одиноким людям и осиротевшим детям, которых определяли в детские дома. По данным медиков, обследовавших спец-контингент, из 7626 человек, завезенных в округ в 1942 году, 1589 человек составляли дети до 14 лет. Для семьи Кох самые тяжелые воспоминания связаны с 1944 годом, ко-гда умер Александр Давидович. Оказавшись в суровых климатических условиях, в экстремальной ситуации, под надзором комендатуры, оторванные от привычного уклада жизни, не имея навыков ведения северного промыслового хозяйства, спецпоселенцы могли рассчитывать на единственную возможность выжить – получить работу и хорошо работать, но этой работы хватало не всем, что было большой трагедией для людей. «Пропитание себе мы должны были добывать в воде, воздухе, в тундре. Добудешь, сдашь продукцию – получишь продуктовые карточки», - говорит, вспоминая слова бабушки, Лидия Артуровна. Слабые и больные были обречены, и не было сил вырваться из подневольных сетей. Их удалось разорвать лишь в 1956 году, когда спецпоселение было отменено. Сын Луизы Карловны и Александра Давидовича, Артур Александрович, женился на женщине, приехавшей из села Кашевичи Смоленской области в Потапово, чтобы бороться с неграмотностью населения - Николаенкого – Кох Анне Кузьминишне По воспоминаниям Лидии Артуровны, мать постоянно находилась в тундре, она ездила по стойбищам и учила местных ребятишек читать и писать. В 1950 году 27 ноября родилась Лидия Артуровна Кох. Воспитывалась она у бабушки, в семье в основном говорили по – немецки, поэтому и Лидия Артуровна в настоящее время хорошо говорит на этом языке. В своих воспоминаниях Лидия Артуровна, очень часто ссылается на воспоминания своих родственников, в частности тети и дяди -Бригитты и Александра Артуровича Ваккер Особо Лидия Артуровна подчеркивала, что бабушка очень долго не говорила о причинах переезда в Потапово и обо всём, что с этим связано. Мы считаем, что говорить об этом просто боялись, опасались за судьбу детей и оставшихся родственников. Затем в 1952 году, родилась сестра Татьяна Артуровна, проживающая сейчас в Норильске. А 26 ноября 1953 года Кох Владимир, до сегодняшнего дня проживающий в Потапово. В 1958 году Лидия Артуровна пошла в школу, она не была ни октябренком, ни пионером. Она вспоминает, что отношения к семьям спецпереселенцев в школе было негативным, помнит, что даже ее, внучку спецпереселенцев, уже после смерти Сталина и отмены спецкомендатуры дразнили фашисткой. Наверное, люди опасались общаться с ними, боясь пострадать от этого. И настраивали своих детей против них. Семь классов Лидия Артуровна закончила в Потапово. В 1961 году ее отец был принят в ряды коммунистической партии и стал первым коммунистом в селе. Раз такое стало возможным, что немец, спецпереселенец был принят в ряды партии, значит, в государстве и обществе начались перемены. Примерно в 1965 году семья Артура Александровича переехала на рыбозавод, расположенный в 4 км от Дудинки. Дети учились в Дудинском интернате и только по выходным бывали дома. После окончания 8 – ми классов Лидия Артуровна пошла, работать уборщицей в пекарню. Впоследствии освоила профессию пекаря. Затем уехала В Черногорск, Красноярского края, где год училась на киномеханика, по направлению вернулась в Дудинку и работала в кинозале. 1970 году вышла замуж, 1971 году родила дочь, 1973 году погиб при исполнении служебных обязанностей муж, который был штурманом гражданской авиации Еще один интересный факт, вспоминает Лидия Артуровна – очень хотела стать комсомолкой, но у себя в Дудинке, боялась об этом даже подумать. Лет в 18, поехала в туристическую поездку в Ульяновск, на родину вождя революции и основателя Советского государства В.И.Ленина, в этих памятных местах, принимали в комсомол. Лидия Артуровна вспоминает: « когда спросили – кто хочет вступить в комсомол? – я очень обрадовалась, а когда поин-тересовались было ли я пионером, я солгала и сказала, что была и вот там в Ульяновске меня приняли в комсомол.» Сегодня Лидия Артуровна, ее дочь и внучки проживают вместе в Кайеркане. Лидия Артуровна делает очень многое, для того чтобы не забыта была память тех, кто безвинно пострадал в те страшные годы. В феврале 1991 года на Таймыре состоялась окружная конференция немцев. 28 августа 1991 года, в день 50 летия со дня выхода указа о переселении немцев из районов Поволжья, в Дудинке впервые прошел День памяти жертв политических репрессий. Ежегодно в нашей школе отмечается День памяти жертв политических репрессий, проходят классные часы, встречи с работниками музея и с очевидцами тех трагических событий. На одну из таких встреч была приглашена им Лидия Артуровна, которая прочла свое стихотворение. Пусть эти дни запомнят навсегда, Пусть эти дни запомнятся навеки Как дни войны, Чернобыля года, И пусть не повторятся никогда, Оставшись лишь в сознанье человека Пусть будет вечный покой тем, Кто пережил репрессии и голод О них мы память в сердце сохраним, Пусть дети, внуки тоже это помнят. Лидия Артуровна Лубышева-Кох с учениками 10 класса г. Норильск. Кайеркан.

Наталия: Историю жизни своего отца Шмидт Николая Эдуардовича, как "трудармейца" восстанавливала , копаясь в памяти, собирая разрозненные детские впечатления от разговоров в семье.А сейчас уже, когда отца не стало, внимательно изучила его сохранившийся профсоюзный билет, где были такие записи: - СУ №882 МВД -январь 1947 год - Кадорский л/завод СУ № 791 МВД -1947год -СУ №859 МВД 1947г. - 1951год -п/я 325/23 - ноябрь 1951год 1. Из Интернета узнала, что строительство №882 МВД было организовано с 01.02 1947 года в г. Днепродзержинске Укр. СССР, там строился азотно-туковый завод.А марте "отца перебросили" в Кодорское ущелье, о чём будет ниже. 2.Из Интернета узнала, что строительство №791 МВД в это время располагалось в Сухумском районе. Значит, детская память меня не подвела. Отец дома рассказывал, что строили "вождю народов" дачу в Пицунде , на озере Рица. Вот тогда их эшелон и перегоняли на Урал и он проходил мимо нашего города. Отец тогда совершил побег, когда эшелон стоял на ст. Бузулук. Я ему дверь открывала, когда он постучал. Это был 1947 год, мне было 6 лет тогда. Как сейчас помню - стоял заросший и оборванный. 3.Опять из Интернета узнала, что СУ №791 было переведено на Урал на строительство Свердловска-45, где было ещё раньше создано СУ №859 " В августе 1947 в распоряжение стройуправления № 859 прибыло 10000 заключенных и конвойный полк в 1000 человек. Для спецконтингента установлен 10-часовой рабочий день." - выдержка из статьи. Работа этого СУ была связана с Урановым проектом. http://www.libozersk.ru/pages/index/236 Здесь рассказано об этой стройке и этом проекте. 4.Опять из Интернета узнала, что п/я 325/23 - это Таджикистан, Ленинабадская область. Разработка и переработка урано-ванадиевых руд. В этом я уже не сомневалась, т.к. об этом дома говорили и я уже была постарше да и мама туда ездила на свидание с отцом. Конечно, это уже спецпоселение, а вот как и где в самой "трудармии" с 1942 по 1946 год было, я уже не узнаю , наверное, никогда. Спрашивать уже не у кого, хотя время спрашивать пришло. Теперь только читать воспоминания чьи-то, а сколько я их уже перечитала и как ими тяжело переболела. И продолжаю находить всё ещё и ещё. Спасибо тем, кто их выставляет в Интернете. Теперь я поняла, почему у отца нет фотографий со спецпоселения. Потому, что там, где он был, не было разрешено вообще фотографироваться. И ещё один момент подметила. Профсоюзный билет, выписанный СУ № 882 МВД, украинского образца. Значит, действительно, он находился в Днепродзержинске. На билете значится Профессиональный союз рабочих и служащих шоссейного и гидротехнического строительства. Вот сколько информации я получила от маленького, потёртого и неказистого документика

Наталия: Норильская голгофа С конца 1980-х годов и по сей день приходят на Таймыр письма детей и внуков тех, кто пострадал в годы репрессий, кто погиб в лагерях Норильска, Дудинки или на спецпоселении в таймырских селениях. Многие хотят знать, где похоронены их родные и близкие, есть ли у нас, какие-то памятные места, куда можно приходить, чтобы отдать дань памяти невинным жертвам политических репрессий. http://www.memorial.krsk.ru/memuar/SvechaPam/44.htm Виктор Вощенков Норильская Голгофа (Памяти жертв Норильлага) Здесь слез не видел я счастливых, И трудно было объяснить Всю эту жуткую правдивость, Когда душа не хочет жить! Но так случилось, что в Отчизне, Пылавшей кровью кумачей, Шли на распыл людские жизни Под злую прихоть палачей. Нам позабыть бы это время... Но снова в траурной тиши На наши души давит бремя Тяжелое, как крик души! Опять земля, как поле битвы, Не остывает от свинца, И взрывы траурной молитвы На части рвут сердца. И словно на последнем вздохе, Пред тем как в землю эту лечь, Проходят мертвые по Голгофе Сквозь звезды поминальных свеч. Неужто снова повторится Голгофа Родины моей? И будем мы опять мириться С безвинной гибелью людей? Очнитесь, люди! Боль земная Кричит, плывет со всех сторон! И эту боль сопровождает Набатный колокольный звон! Набат Тбилиси, Карабаха Молдовы, Риги и Литвы... Неужто вновь готова плаха Для чьей-то гордой головы? Спаси нас, Боже, и помилуй! Не дай нам прошлое забыть! Чтоб все священные могилы Могли бы в сердце сохранить! Чтоб мир царил в Литве, в Норильске. И каждый, выйдя за порог, Мог слышать русский и грузинский И прибалтийский говорок! Чтоб люди мир в душе носили, В каких бы ни были краях... И вечно б помнила Россия О всех несчастных сыновьях!

admin: Наталия Большое спасибо за стихи!

Наталия: Петри Лев Оттович Петри Л. и Шерер И. Дудинка, июль 2002г. Прошёл ад Таймыра, написал книгу:"Немцы Таймыра". А здесь он о своей жизни на Таймыре(отрывок из книги) http://www.memorial.krsk.ru/memuar/SvechaPam/22.htm

Наталия: РОДИНА НЕМЦА НЕ ЗАБЫЛА. Старый шахтёр получил медаль и кучу болезней. Воспоминания Александра Карловича Миллера "Всю войну проработал Александр в шахте. В холод и зной, по колено в воде, по двенадцать часов в сутки, без выходных и праздников давал “на гора” необходимый стране стратегический материал. А как война закончилась - всех горняков наградили медалью “За доблестный труд”. Кроме немцев. Они так на положении полузэков и остались..." http://www.rudnikov.com/article.php?ELEMENT_ID=16411

henschelina61: Спасибо за Страничку "РЕПРЕССИРОВАННЫЕ НЕМЦЫ И ИХ СУДЬБЫ". Простые и скорбные строки рассказов обречённых на страдания...Невероятно жестокое и несправедливое прошлое. "...для чего Бог создал людей? Неужели для того, чтобы мы убивали себе подобных?"

Наталия: henschelina61 пишет: "...для чего Бог создал людей? Неужели для того, чтобы мы убивали себе подобных?" Бог создал людей совершенными и дал им право выбора. А дальше люди выбирают сами. Одни, а их большинство, становятся добрыми, чистыми и милосердными. А другие выбирают другой путь. К счастью, их меньше. Иначе бы всё уже давно полетело в " тар-тарары"

niko: Наталия пишет: Бог создал людей совершенными Совершенные люди, сделали-бы правильный выбор...

Наталия: ПОСЛУШАЙТЕ! http://www.youtube.com/watch?v=Ank6FttLM5k

Ohl: Фильм «Трудовая армия», созданный в 2013 году содержит воспоминания российских немцев, попавших в трудовую армию. Фильм уникален в своем роде -- книг об этой черной странице в истории российских немцев издано немало, фильмов же с воспоминаниями очевидцев практически нет.

полная версия страницы